7. The Spirit and Idea of the Russian Culture - Дух и идея русской культуры

Утро в сосновом лесу

Иван Шишкин

1889

Внутренняя неопределенность побуждала русского человека искать что-то определенное и устойчивое во внешнем мире. В русской культуре особое место занимает природа, причем природа нетронутая, естественная, не испытавшая прикосновения культуры.  Туманное утро Иван Шишкин 1897 Такая природа казалась тем немногим в окружающем мире, что не обманет и не подведет. Еще почитались государство и твердая власть. Не в силу какой-то особой любви и уважения, а потому что в государстве и власти виделась основа, помогающая человеку определиться внутренне. Государство — это держава, оно представлялось внешним держателем и незыблемой основой жизни. Вопрос о сущности русской культуры волновал многих мыслящих людей, и не только в России. С ним связаны такие понятия, как «русский вопрос», «русская идея», «загадочность русской души» и т.д. Гегель полагал, что Россия содержит в себе огромные возможности будущего развития. Отечественные мыслители часто выражали характер и призвание русского народа в понятии русской идеи. Владимир Сергеевич Соловьев B.C. Соловьев писал о ней: «Русская идея, мы знаем это, не может быть ничем иным, как некоторым определенным аспектом идеи христианской, и миссия нашего народа может стать для нас ясна, лишь когда мы проникаем в истинный смысл христианства». Н.А. Бердяев, тоже писавший о русской идее, считал, что она является эсхатологической, обращенной к концу. «Отсюда, — полагал он, — русский максимализм. Но в русском сознании эсхатологическая идея принимает форму стремления ко всеобщему спасению». Н.А. Бердяев так определил государство и отношение к нему в русской культуре: «Народ, обладающий величайшим в мире государством, не любит государства и власти и устремлен к иному». В этих неопределенных и противоречащих друг другу мнениях о русской культуре, о русском характере и идее отражена неопределенность и противоречивость самой культуры, характера и идеи. Сосна без солнца. Мери-Хови Иван Шишкин 1890 Неопределенность делает русскую культуру отзывчивой на все веяния и идеи в мировой культуре, подражательной в отношении многих образцов и идеалов, рожденных в культурах других народов. Русская культура пластична, но это же создает и опасность имитации жизни, мысли и самой культуры. Русские умы волновали больше замыслы, проекты, надежды, чем их осуществимость. С этим связаны неопределенность и невыраженность в культуре богатырских начал народной жизни. Эти начала никак не могут созреть, «выделиться», оформиться и появиться в своем, неповторимом образе. Неопределенность и невыраженность можно объяснить особенностями российской истории, в которой начала национальной культуры постоянно угнетались сменой ориентиров и ценностей, происходившей по инициативе властей. Русскому народу, как и многим другим народам, издавна был присущ: миссионизм (вера в свою особую роль), мессионизм (вера в пришествие мессии-освободителя). Русский народ называли и «богоносцем», и «богоизбранным», но считал ли он сам себя таким? Народу приписывали самые разные качества, к нему взывали, его именем клялись, от его имени творились страшные злодеяния в российской истории, но по-настоящему с его мнением ни одна власть не считалась. На севере диком... Иван Шишкин 1890 В истории русской культуры выражено все, к чему способен народ. Он выражал себя не только в собственном творчестве, но и посредством творцов, вступавших с ним в диалог. Потому творчество и возможно, что находятся люди, которые не ждут соответствующих условий. Их творчество становится проявлением духа национальной культуры. Это, прежде всего, творчество А.С. Пушкина.

Internal uncertainty impelled the Russian people to search for something deterministic and steady in the external world. In the Russian culture, a special place is taken by the nature; specifically nature that is un-touched, virgin, and has not experienced the touch of culture. Such nature appeared to be one of the few things in the surrounding world which would not deceive and would not let one down. State and solid authority were regarded as well; not because of some special love or respect, but because state and authority were seen as a basis, which helps people to find themselves internally. State was regarded as an external force and a firm basis of life. Many thinkers, not all of them Russian, concerned themselves with the question of the essence of Russian culture. Notions such as “the Russian question”, “the Russian idea”, and “the mysteriousness of Russian soul”, are all related to it. Hegel believed that Russia possesses enormous possibilities for future development. Дубы Петра Великого в Сестрорецке 1886 Domestic thinkers frequently expressed the nature and the vocation of Russian people in the concept of the Russian idea. V. S. Solovyev wrote: “Russian idea, as we know it, can be nothing other than a certain specific aspect of the Christian idea, and the mission of our people can become clear to us only when we begin to understand the real meaning of Christianity”. Николай Александрович Бердяев N. A. Berdyaev, who also wrote about the Russian idea, believed that it was eschatological, or inverted toward the end. “Hence, he believed, is Russian maximalism. But, in the Russian consciousness, eschatological idea takes the form of a tendency toward universal salvation.” N. A. Berdyaev defined the state and its relation to the Russian culture as follows: “People, which possess the greatest state in the world, do not love state or authority and tend elsewhere.” These indeterminate and self-contradicting opinions about the Russian culture, nature and idea reflect uncertainty and self-contradiction of the very culture, nature and idea. Uncertainty makes Russian culture responsive to all movements and ideas in the world culture, imitative with respect to many models and ideals, born in other cultures. Russian culture is plastic, but this also creates the danger of imitating the life, thought and culture itself. Russian minds have been more concerned with concepts, projects and hopes rather than with their implement-ability. Related to it are uncertainty and lack of expression in the culture of the Herculean beginnings of the folk life. These beginnings cannot mature, “be produced”, take shape and appear in their own, unique, form. The uncertainty and lack of expression can be explained by unique features of the Russian history, in which the roots of the national culture have been constantly suppressed by the ever-changing orientations and values, initiated by the authorities. На острове Валаам. Какко 1860 The following features have, since olden times, been inherent to the Russian people, as well as, many other peoples: mission-ism (faith in their special role) messiah-ism (faith in the advent of the Messiah-liberator) Russian people have been called both “God-carrying” and “God-chosen”, but do they consider themselves so? People have been assigned various qualities; they have been appealed to; sworn by; terrible crimes in the Russian history have been made in their name, but in reality the authority never considered the people’s opinion. The history of Russian culture expresses everything the people are capable of. They expressed themselves not only in their own creativity, but also by means of creators, who entered into a dialogue with them. Creativity is possible precisely because people there are people who do not wait for appropriate conditions. Their creativity becomes a manifestation of the spirit of national culture. This is, first of all, the creativity of A. S. Pushkin.

_______________________________________________________________

1. Аджи М. Кипчаки. Древнейшая история тюрков и великой степи. – М.: ОАО «Типография «Новости»», 1999.
2. Аджи М. Полынь половецкого поля. 2-е изд. – М.: ОАО «Типография «Новости»», 2000.
3. Ильина Т.В. История искусств. Отечественное искусство. – 3-е изд. – М.: Высшая школа, 2000.
4. История и культура Башкортостана. – М.: АО МДС, 1997.
5. История философии: Запад–Россия–Восток. – Кн. 3. – 2-е изд. – М.: «Греко-латинский кабинет Ю.А. Шичалина, 2000.
6. Кондаков И. В. Введение в историю русской культуры. – М.: Аспект Пресс, 1997.
7. Кондаков И. В. Культура России. – М.: Книжный дом «Университет», 1999.
8. Кравченко А.И. Культурология: Словарь. - М.: Академический проект, 2000.
9. Кравченко А.И. Культурология: Уч. пособие для вузов. - М.: Академический проект, 2001.
10. Культурология: теория и история культуры. - М.:Знание, 1998.
11. Мамонтов С.П. Основы культурологии: М.: Олимп, 1999.
12. Марков А.П., Бирженюк Г.М. Основы социокультурного проектирования: Учебное пособие. С.-Пб, 1997.
13. Милюков П.Н. Очерки по истории русской культуры. – Т. 1-3. – М.: Прогресс, 1993–1994.
14. На стыке континентов и цивилизаций... (из опыта образования и распада империй Х–XVI вв.). – М.: ИНСАН, 1996.
15. Орлова И. Б. Евразийская цивилизация. - М.: Норма, 1998.
16. Петрухин В.Я., Раевский Д.С. Очерки истории народов России в древности и раннем средневековье. – М., 1998.
17. Полищук В.И. Культурология. - М.: Гардарики, 1998.-с.373-376.
18. Флиер А.Я. Культурология для культурологов. - М.: Академический проект, 2000.
19. Хрестоматия по истории Башкортостана. – Ч. 1, 2. – Уфа: Китап, 1996.
20. Чернокозов А.И. История мировой культуры. Раздел 3 «Краткий очерк истории русской культуры». – Р-н/Д: «Феникс», 1997.
21. Шульгин В.С. Кошман Л.В., Зезина М.Р. Культура России IX–XX вв. – М.: Простор, 1996.